Главная

Свою научную деятельность в ВИАМ Илья Андреевич Козлов начал студентом. За 10 лет в институте успешно прошел «испытания» грантовыми и контрактными работами, параллельно закончил магистратуру МАТИ и получил второе высшее образование в области управления и менеджмента, защитил кандидатскую диссертацию, разработал алюминиевый сотовый заполнитель. Кроме того, он освоил профессии токаря и сверловщика. Важным вкладом в свое научное становление считает поддержку наставников ВИАМ.

- Илья Андреевич, вы так много всего успеваете, откуда такая выправка и научный азарт?

- Родом я из обычной семьи. Отец служил в военном НИИ – от него я перенял исследовательский интерес. Мама всегда занималась домом, обеспечивала тылы.

До 5-го класса я жил и учился в окружении таких же, как я, скромных ребят из обычных семей. Однако после переезда мой круг общения существенно изменился: я поступил в школу №56 имени академика В.А. Легасова (того самого ликвидатора чернобыльской катастрофы), которая своим контингентом существенно отличалась от окраинных «рабоче-крестьянских» образовательных учреждений. Там учились ребята из обеспеченных семей за редким исключением, каким был, например, я. К слову сказать, в моем классе училась правнучка генсека СССР Леонида Брежнева Алина, у которой мы, одноклассники, нередко бывали в гостях.

Учеба в коллективе «золотой молодежи» с 5-го по 9-й класс существенно изменила мое мировоззрение: почему-то я не захотел стать такими же, как они. Наоборот, уверился в том, что необходимо оставить гуманитарное направление (именно этот профиль был у класса) и вернуться в прежнюю школу, углубиться в русло точных наук. В 10–11 классах я впервые познакомился с материаловедением и уже наметил траекторию своего дальнейшего профессионального пути.

Довольно продолжительный период жизни я отдал увлечению мототехникой, которая заинтересовала меня еще в детстве. Тогда финансы не позволяли купить новый мопед. Но мне достался уже изрядно изношенный образец, в процессе ремонта которого я овладел многими интересными и нужными навыками, а они впоследствии способствовали изучению технических наук. Кстати, еще пару лет назад я принимал участие в чемпионате и кубке страны по супермото, в самом младшем классе. Особых успехов я там не добился, однако удовольствие непременно получал.

- Сейчас работа отвоевала все свободное время?

- Времени действительно стало меньше. Недавно меня назначили заместителем начальника лаборатории – это новый уровень ответственности и погружения в профессию. Но чтобы поддерживать себя в форме, вместе с коллегой Андреем Ивановым и Советом молодых специалистов ВИАМ мы устраиваем футбольные тренировки для сотрудников ВИАМ, и бросать – не намерены. В этом году была закуплена футбольная форма, команды начали выступать в кубковых соревнованиях, команда ВИАМ приняла участие в спартакиаде «Моспром», где показала достойный результат.

- Совместные спортивные тренировки влияют на климат в коллективе?

- Конечно. Ведь приходят и стар, и млад. Но в целом, тренировки, в первую очередь, это смена вида деятельности, разгрузка. Но играют коллеги серьезно и принципиально. В отборочном турнире спартакиады у нас была игра с другим предприятием – АО «ГСС», которое мы обыграли с сухим счетом.

- Сами болеете за профессиональные футбольные команды?

- Раньше болел за Динамо, а сейчас уже отошел от этой темы. Я болею за команду ВИАМ! И это уже более сильные эмоции!

А что касается коллектива института и внутреннего климата – и вне спорта, на мой взгляд, он довольно комфортный. По крайней мере, так сложилась эта история для меня: как и многие моего возраста работники ВИАМ, я получил свое высшее образование в РГТУ-МАТИ. Данное обстоятельство позволило мне быстро адаптироваться в новом коллективе и до сих пор чувствовать общность с ним не только профессиональную, но и личностную. Нередко в стенах ВИАМ люди встречают множество прежних знакомых – своих сокурсников, знакомых по вузу, школе, прежним профессиональным коллективам.

Например, во время студенческих военных сборов командиром моего взвода был Михаил Александрович Горбовец. Сейчас он возглавляет лабораторию в ВИАМ.

Есть и более удивительная история. В институте работает Юлия Оглодкова (Самохвалова), с которой мы знакомы с дошкольного возраста. С тех пор, не сговариваясь, следуем по жизни где-то недалеко друг от друга: с Юлией мы учились в одной школе (я уходил и возвращался), затем – в одной группе института. Она была бессменной старостой. В ВИАМ мы снова встретились, но пришли сюда разными путями.

- Расскажете про свой путь в ВИАМ и ВИАМе?

- Изначально, с целью написать диплом и познать инженерные науки на практике, я начал работать на ГКНПЦ имени М.В. Хруничева. Меня распределили контролером в цех механической обработки крупногабаритных деталей. Работать там было довольно скучно (хотя, попав туда недавно по делам, испытал ностальгию, увидев тот же цех, свой шкафчик и даже рабочее место в неизмененном виде). Через несколько месяцев я осознал, что на такой базе, а предприятие переживало явный кризис, хороший диплом я не напишу.

На кафедре института мне порекомендовали обратиться в ВИАМ или ЦИАМ. После консультаций со старшими товарищами, в том числе с Анатолием Львовичем Яковлевым, тогда студентом (сейчас он начальник лаборатории), мой выбор пал на ВИАМ. Заполнил резюме, указав направление первого, бакалаврского диплома – защитные покрытия, и после собеседования с начальником лаборатории Светланой Алексеевной Каримовой был принят.

Первые полгода я осваивался в новом для меня коллективе. Мне было поручено довольно сложное направление в секторе – магниевые сплавы. Учиться было практически не у кого: сотрудники, знающие особенности работы с магниевыми сплавами, ушли на пенсию задолго до моего прихода. Благодаря доверию Александра Дмитриевича Жирнова (заместителя генерального директора) я стал участником работы, по президентскому гранту, которую вела Виктория Александровна Дуюнова. Знакомство с ней существенно упростило мое взаимодействие с лабораторией магниевых сплавов и многими другими подразделениями ВИАМ. Грантовая работа, общей сутью которой было исследование холоднотвердеющей наномодифицированной смеси (ХТНС), содержащей противопригарные присадки, закончилась успешно. По итогам в соавторстве с Викторией Александровной в журнале ВАК вышла моя первая научная статья. В течение той работы специалисты лаборатории относились ко мне уже как к состоявшемуся ученому и требовали с меня также – «по полной программе». Наверное, это помогло мне действительно быстро вырасти – как в научном плане, так и в человеческом, укрепило понимание ответственности.

А уже через год, в 2010-м, благодаря доверию руководства лаборатории, я был назначен ответственным по тематической работе одного из контрактов. Была поставлена задача – разработать определенную технологию нанесения защитного покрытия для деталей из магниевых сплавов. Результаты тех исследований легли в основу моей диссертационной работы «Энергоэффективный процесс плазменного электролитического оксидирования для модифицирования поверхности магниевого сплава МЛ5».

Кстати, за эти годы в ВИАМ я успел получить еще профессию токаря и сверловщика, чему весьма рад.

- Последнее вам уже где-то пригодилось?

- Скажу словами гимна ВИАМ: «И отметим к тому – почти женский состав». Ну и кто будет сверлить образцы? А есть некоторые научные задачи, которые невозможно решать без помощи токарного станка – образцы для циклического испытания материала на усталость при воздействии коррозионной среды. Это направление развивает профессор Анатолий Владимирович Гриневич. И мы с коллегами по лаборатории в какой-то мере пытаемся ему помочь.

В общем, моя жизнь в ВИАМ развивалась стремительно. Невольно вспоминаются строки нашего корпоративного, как сейчас принято говорить, гимна «жизнь в ВИАМе кипит…».

- Вы испытываете чувство гордости за свои достижения?

- Я всегда соотношу их с достижениями моей лаборатории, а они, наши общие взятые рубежи, довольно существенны и ощутимы в развитии авиационной промышленности.

До недавнего времени я возглавлял сектор «Алюминиевые и магниевые сплавы», направление, играющее весомую роль и в жизни лаборатории, и вообще в авиационной отрасли. Например, сейчас нет ни одного отечественного самолета, который не имел бы деталей из алюминиевого сплава с анодным оксидированием. Эти процессы реализуются по инструкциям, разработанным в нашей лаборатории. Они известны давно, но каждое поколение ученых лаборатории вносит в них свой вклад, совершенствуя технологический процесс. Появляются новейшие материалы и технологии их производства (например, аддитивные), и одновременно прогресс требует и новых решений антикоррозионной защиты, которые дадут жизнь в авиационной конструкции современным алюминиевым деталям.

Нам в ВИАМе довольно приятно слышать лестные отзывы от предприятий (в основном это звонки от служб главных металлургов), которые получают и пользуются новыми редакциями инструкций и технологических рекомендаций. Документы становятся более понятными для производств, более эффективными.

Сейчас перед нами стоят более амбициозные цели – объединить все ранее разработанные технологии, которые применяются по отдельности, ознакомить конструкторов с системой комплексной антикоррозионной защитой изделия. Эта задача приоритетная для нашей лаборатории.

- Какие моменты в вашей работе вам наиболее импонируют?

- Самые яркие моменты – это, безусловно, работа в командировках, где все друг у друга на виду – фактически как в горах, по Высоцкому. Проявляются все черты характера, которые были скрыты ранее. Люди притираются друг к другу, а ограниченные сроки выполнения поставленной задачи способствуют ускорению данного процесса.

Большинство командировок нашей лаборатории связано с исследованием коррозионного поведения материалов авиационной техники после длительной эксплуатации, что само по себе довольно увлекательно. Где только ни приходилось бывать: Ржев, Кубинка, Петрозаводск, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Чита, Казань, Комсомольск-на-Амуре, Ростов-на-Дону… Благодаря своей работе, удается повидать уголки России, до которых сам бы не доехал.

На протяжении долгого времени Марина Александровна Фомина и я (такой у нас сложился тандем) работали в таких командировках вместе, обязательно привлекая дополнительно одного или двух сотрудников лаборатории, – на обучение. Таким образом, последние находили себя или, наоборот, понимали, что надо что-то менять в профессиональном смысле, и уходили. Именно так из ВИАМ в ПАО «Компания «Сухой» ушел Дмитрий Александрович Лукьянычев (мы поддерживаем добрые отношения), который понял, что ему не столь интересна разработка материалов, сколь велико желание заниматься авиационной техникой.

В общем, эта выездная практика существенно помогла нам как специалистам.

А потом, когда бываешь с ребенком в том же Монино или на Поклонной горе, подходишь к самолету и рассматриваешь его не как красивый экспонат, а под своим углом: а вот здесь у них коррозия!

Особые моменты командировок – это культурная программа после тяжелого трудового дня. Правда, красоту Казанского кремля я смог оценить не из окон такси только в 2017 году, когда вернулся на КАЗ вместе с коллегой Эдуардом Анатольевичем Елисеевым.

Еще одним важным и интересным моментом в работе ученого, на мой взгляд, является наставничество. Моим первым наставником в ВИАМ стала Татьяна Глебовна Павловская, и я считаю, что она сыграла одну из важнейших ролей в становлении меня как специалиста. Татьяну Глебовну можно смело назвать разработчиком всех процессов, связанных с алюминиевыми сплавами и их обработкой, она автор многих до сих пор востребованных инструкций в этой области, одна из первых, кто выпустил технологию подготовки поверхности под склеивание алюминиевого корпуса известного всем «Бурана». К сожалению, за годы работы в ВИАМ она не успела защитить диссертацию, поэтому из-за документальных формальностей моим научным руководителем значилась С.А. Каримова, которая на тот момент была единственным в лаборатории кандидатом технических наук, но в силу объективной занятости не успевала быть наставником для всех.

После ухода Павловской на пенсию я обратился за научным кураторством к д.т.н. Сергею Станиславовичу Виноградову, и он мне не отказал, за что я ему очень благодарен.

На мой взгляд, наставничество играет важнейшую роль в становлении не только ученого, но и человека, акцентируя внимание и на стиле его поведения, например, в коллективе. Такая форма сотрудничества может сопровождать научный поиск на протяжении всей карьеры. Знаете, есть формальное наставничество, а бывает, что специалист ведет человека на протяжении всего его профессионального пути. Конечно, большое влияние на формирование личности оказывает семья. Но и сейчас, когда мне за 30, я не отказался бы от наставника, несмотря на то, что и сам в силу опыта таковым являюсь. Так, под моим руководством успешно освоил специфику нашей лаборатории и написал бакалаврский диплом студент МГТУ им. Н.Э. Баумана Владислав Манченко. Сегодня я помогаю магистрам ФГУП «ВИАМ» Виктории Ярошевской и Софии Лихонкиной.

- А как уже состоявшийся ученый, осознавший необходимость наставника, может его найти?

- Подойти и предложить эту миссию тому ученому, от которого он готов перенимать знания, чьи советы ему очень важны.

- Вам удалось это осуществить в данный период?

- Я сейчас в поиске. В силу занимаемой мной довольно высокой должности, отношение ко мне уже совсем другое – не каждый рискнет связаться: как, мол, такому можно будет сделать замечание? Поэтому основная трудность в поиске наставника для уже состоявшихся специалистов в том, чтобы отыскать еще более солидных и при этом располагающих временем на наставничество ученых. В этом смысле меня восхищает Ольга Геннадиевна Оспенникова, которая, являясь очень опытным, признанным специалистом, успевает уделить время подопечным как наставник. То же можно сказать и про Владислава Валерьевича Антипова.

- Ваша карьера меняет траекторию: вы не только наставник, но и недавно стали заместителем начальника лаборатории. Как видите роль руководителя?

- Это довольно интересный вопрос. Ученые – это люди со своей спецификой. Для того чтобы организовать им условия для работы и обуздать их высокий полет мысли, безусловно, нужен талант руководителя, организатора и психолога. Немаловажно понимать подчиненных – не быть диспетчером, самому иметь творческую мысль, иначе усердия могут быть тщетные.