Ученый использует широкий спектр методов термического анализа, постоянно расширяя нишу их применения, участвует в фундаментальных исследованиях по разработке сверхвысокотемпературных керамоматричных композиционных материалов и получении сложнопрофильных изделий на основе термореактивных связующих.
Кукурузник как источник научного вдохновения
Я родился в Пензе в семье химиков. Мама – доцент, преподавала на кафедре химии Пензенского государственного университета архитектуры и строительства. Папа возглавлял сектор в Пензенском научно-исследовательском институте физических измерений (НИИФИ), а затем руководил центральной заводской лабораторией на Пензенском заводе вычислительной техники (ПЗВТ). Отчасти благодаря родителям, мое знакомство с завораживающим миром химии началось еще задолго до школьных курсов. Тогда я, конечно, не пытался вникать, что за реакции происходят и как ими управлять. Просто был частым зрителем маминых фокусов по химии, когда из камня появлялись «фараоновы змеи», а на письменном столе извергался настоящий вулкан.
Дворовая компания по-своему способствовала интеллектуальному обогащению. Тогда целью было не столько понять процесс, сколько стремиться к тому, чтобы самодельная ракета на основе металлической емкости из-под аэрозоля и твердого «ракетного» топлива из селитрованной бумаги улетела на безлюдном пустыре как можно выше и дальше, а самодельная бомбочка из магнийсодержащих «внутренностей» списанного «кукурузника» Ан-2 взорвалась громче и эффектнее. Крылатый могикан авиации, выдающееся детище знаменитого советского авиаконструктора Олега Константиновича Антонова, старенький ржавеющий Ан служил местной детворе источником достаточно опасных развлечений. Не скучали мы и дома за многочисленными журналами: «Юный техник», «Техника – Молодежи», «Наука и Жизнь», «Знание – Сила», «Для умелых рук». Несомненно, все это способствовало развитию моего научного интереса. Но еще удивительнее – оглядываясь назад, я вижу, как в моей жизни постоянно и с самых ранних лет присутствовал ВИАМ. Ан-2, который в 2017 году отмечает 70-летие первого полета (и бьет свой же рекорд в Книге рекордов Гиннеса как единственный в мире самолет, выпускаемый уже более 60 лет), весь напичкан материалами, разработанными в ВИАМ: дюралюминий Д-16, магниевые сплавы МЛ5, МЛ12 и другие.
В НИИФИ мой отец участвовал в разработке датчиков для знаменитого «Бурана», в которых использовались клеи, созданные в ВИАМ. А мой прадед И.Т. Романов работал на заводе № 24 им. М.В. Фрунзе в Москве, где выпускали, в том числе, авиационные двигатели. Сейчас на его месте находится НПЦ газотурбостроения «Салют», где в настоящее время активно внедряются материалы, разработанные в ВИАМ, например, новейшие титановые и никелевые сплавы.
В 16 лет я пришел лаборантом-металлографом к папе в лабораторию. ПЗВТ был частью военно-промышленного комплекса и на нем планировали выпускать стратегические материалы. Поэтому завод в ту пору был оснащен по последнему слову техники, в большинстве своем иностранного производства. Там я впервые увидел приборы термического анализа (запомнился большой немецкий дериватограф с самописцем), электронный микроскоп, рентгеновский дифрактометр, элементный анализатор, атомно-абсорбционный спектрометр и многие другие, тогда как в рамках своей работы я готовил шлифы для металлографического анализа, оценивал размеры зерен металлических сплавов и т.д.
В Пензе под родительским крылом я беззаботно прожил до 18 лет. А затем был призван на срочную военную службу. Два года в Кирове, Московской области, а затем в Москве пролетели быстро. Помнится, как в карауле в каске с автоматом приходилось накручивать круги вокруг склада с ГСМ, кряхтя под 11-килограммовым бронежилетом 6Б5 «Улей». И снова невидимая связь с ВИАМ: ведь первый в СССР бронежилет 6Б1, который в этом году отмечает 60-летний юбилей принятия на снабжение в Вооруженные Силы СССР, разработали именно в ВИАМ на основе алюминиевого сплава Амг7, в лаборатории Иосифа Наумовича Фридляндера.
По примеру родителей высшее образование я решил получать в МГУ. Служба в армии давала преимущества поступления на подготовительные курсы Университета. Дембелям предоставляли общежитие и выплачивали стипендию. Проучившись полгода, я поступил на химфак, став победителем сначала первого заочного тура олимпиады «Ломоносов» и пройдя второй очный тур на заветные 17 баллов.
Построил библиотеку и положил туда диссертацию
В Университете я стремился прочувствовать полноту студенческого бытия не только в аудиториях и на практических занятиях, но и подрабатывая на каникулах курьером, грузчиком, оператором на химическом производстве графитовой фольги, а в передышке между дипломом и аспирантурой даже устроился в Стройотряд МГУ. Это была, конечно, местная московская стройка – строительство Фундаментальной библиотеки МГУ. Но поскольку один экземпляр диссертации, защищенной в МГУ, остается сейчас именно там, я могу, шутки ради, говорить, что строил эту библиотеку специально, чтобы положить туда свою диссертацию.
Университет я окончил, как любили шутить мои родители, с «синим лицом». Это шутка советская такая была, что МГУ оканчивают либо с синим дипломом, но с красным лицом, либо с синим лицом, но с красным дипломом, то есть с медалью, на которой выгравирована надпись: «DAT PRAEMIA LAUDI» – что-то вроде «награда за добродетели».
После Университета я поступил в очную аспирантуру и одновременно устроился в Институт новых углеродных технологий и материалов (ИНУМИТ) младшим научным сотрудником. В основном я занимался измерением термоаналитических свойств различных веществ методом дифференциальной сканирующей калориметрии (ДСК) и температуропроводности методом лазерной вспышки. Мои научные интересы были связаны с химией и физикой углерода и такими его аллотропными модификациями, как графит, фуллерены, углеродные нанотрубки и наноалмазы. Углерод – поистине уникальный элемент, заслуженно входящий в категорию «самый». Он может быть мягким – графит и использоваться в виде смазки, а может быть одним из самых твердых материалов на Земле – алмазом и применяться в самых «твердолобых» и «острозубых» коронках буровых установок. Он может характеризоваться высоким электросопротивлением, а в интеркалированных соединениях с пятифтористой сурьмой обладать электрической проводимостью выше, чем у металлической меди. Будучи в форме фуллерена и образуя фуллериды тяжелых щелочных металлов, углерод и вовсе обладает сверхпроводимостью. И в авиакосмической технике, кстати, не всегда удается найти альтернативу отлично зарекомендовавшим себя углерод-углеродным композиционным материалам (УУКМ). Именно УУКМ «Гравимол» и «Гравимол-В», разработанные совместно НИИ Графит, ВИАМ и НПО «Молния», в самых ответственных местах защищали орбитальный корабль МТКК «Буран» – гордость космической программы СССР.
Практически с самых первых моих курсовых работ я использовал методы термического анализа. И по сей день это один из основных видов моей деятельности в ВИАМ. Мой научный руководитель, заслуженный профессор МГУ, доктор химических наук Виктор Васильевич Авдеев был заинтересован в научном направлении моей диссертации «Реакции внедрения и карбидообразования в системах графит–литий и фуллерит (C60; C70) – литий». Он купил дорогой немецкий перчаточный бокс для работы с металлическим литием, выделил современный прибор ДСК – исключительно для моих целей. Более того, по рекомендации моего научного консультанта, одного из авторов перевода советского бестселлера по термическому анализу «Я. Шестак. Теория термического анализа: физико-химические свойства твердых неорганических веществ», к. х. н. Игоря Валентиновича Архангельского, отправил меня на стажировку. Там я смог изучить приборную базу, которой еще не было в лаборатории и подготовить часть своей диссертации. Ознакомился и провел исследования на таких приборах, как синхронный термический анализатор с анализом выделяющихся газов методом масс‑спектрометрии, изучил гидролиз карбидов с использованием парогенератора и термогравиметрии, вник в расчеты кинетики химических реакций из данных термического анализа и т.д. Например, опыт в области термического анализа, полученный в Университете, ИНУМИТе, ТИСНУМе и ВИАМе, позволил мне участвовать в адаптациях зарубежных стандартов ISO и ASTM по термическому анализу к российским нормативным документам ГОСТ Р. Я отвечал за научную «начинку», переговоры и оформление состоялись благодаря моим коллегам – С.Ю. Скрипачеву, А.В. Баканову, Д.С. Дориомедову, Е.Д. Пахомовой, Д.В. Сивкову, Л.А. Елютиной. Нормативные документы, которые ВИАМ и «Союз производителей композитов» разработали сообща, регламентируют такие измерения, как определение теплопроводности и теплоемкости методом лазерной вспышки и дифференциальной сканирующей калориметрии с температурной модуляцией, определение кинетических параметров химических реакций (как в изотермических, так и в квазиравновесных динамических условиях), термический анализ фторсодержащих полимеров, оценку «времени жизни» полимерных материалов методом термогравиметрии и др.
Замечу, что даже после окончания МГУ в 2003 году и защиты диссертации в 2008 году, я всегда ощущаю невидимую поддержку своей Alma Mater. Например, даже в нашей 12-й лаборатории я всегда могу обсудить текущие научные проблемы с выпускниками МГУ – к.х.н. А.А. Шимкиным или к.х.н. С.А. Пономаренко. А профессор МГУ, академик РАН, доктор химических наук Вячеслав Михайлович Бузник всегда в своем напряженном графике найдет время, чтобы выслушать, обсудить и дать бесценные советы для решения текущих научных задач.
От Древней Греции до красного каления
После защиты диссертации я перешел работать в Технологический институт сверхтвердых и новых углеродных материалов (ТИСНУМ, г. Троицк), эта организация была юридическим оппонентом на моей защите. Лабораторией, куда я устроился, руководил мой научный оппонент д. х. н., лауреат премии Сасаки за достижения в области перспективных материалов Владимир Зальманович Мордкович. Я погрузился в разработку технологии получения волокон из углеродных нанотрубок. Эти соединения характеризуются уникальными физико-механическими свойствами, а прочность на разрыв бездефектной структуры от дефекта до дефекта может достигать 100 ГПа! Это позволяет вспомнить идею, предложенную еще Константином Эдуардовичем Циолковским, о возможности доставлять грузы, например, на орбитальную станцию, без космических кораблей, то есть идею о космическом лифте. Но отмечу: в настоящее время, после многочисленных неудачных попыток получения макроматериала хотя бы с близкими физико-механическими свойствами, появилось много скептических мнений вообще о перспективности использования углеродных нанотрубок для таких целей.
Тем не менее, еще в ТИСНУМе при работе с углеродными нанотрубками меня заинтересовали несколько публикаций о беспилотном водоплавающем аппарате (USV) «Пиранья» компании Zyvex Technologies, который, по заверениям авторов, обладая длинной в 16,5 метров и массой 3,5 тонны, может перевозить грузы массой около 7 тонн на расстояние свыше 4000 км без дозаправки топливом. Такие впечатляющие результаты грузоперевозок объяснялись изготовлением USV из углепластика на основе эпоксидного связующего, наномодифицированного углеродными нанотрубками (УН).
Возможно, движимый интересом к данному творению, я и пришел в лабораторию полимерных связующих в ВИАМ. Практически с самого начала работы в институте (с 2013 г.), помимо своих прямых обязанностей по решению текущих задач, я начал изучать влияние углеродных нанотрубок на кинетику отверждения эпоксидных смол, планируя издалека подойти к изготовлению так заворожившего меня материала.
В ВИАМ я продолжил свою научную карьеру в должности старшего научного сотрудника в лаборатории полимерных связующих, клеев и специальных жидкостей в группе термического анализа, где работаю и по сей день – уже ведущим научным сотрудником. Провожу измерения в основном неметаллических материалов упомянутыми выше методами термического анализа – ДСК, СТА с АВГ методом инфракрасной спектроскопии, динамического механического анализа, термомеханического анализа и диэлектрического анализа.
Термический анализ – измерение какого-либо свойства вещества при контролируемой температурной программе, будь то нагрев, охлаждение или изотерма, – мощнейший инструмент в руках материаловеда. Кстати, первое задокументированное упоминание об изучении изменения объема воздуха от температуры встречается еще у древних греков, а такой эксперимент по определению, рекомендованному в настоящее время номенклатурой ИЮПАК, и есть самый настоящий термический анализ. Хотя, конечно, и переход человечества из каменного в бронзовый век сложно представить без использования идеологии этого метода. Термоаналитические исследования позволяют нам окунуться в мир термодинамики и кинетики различных химических и физических процессов, что является незаменимым, например, при оптимизации режимов отверждения термореактивных матриц, расчете теплопереноса при эксплуатации или получении различных материалов, в прогнозировании температурных интервалов их применимости. Современная экспериментальная база ВИАМ в области термоаналитических исследований позволяет на высочайшем уровне решать задачи, возникающие сегодня перед институтом. Например, разработка полимерных связующих и условий их отверждения в составе ПКМ, входной и выходной контроль продукции ВИАМ, разработка всевозможных материалов, начиная от флюсов для выплавки магнийсодержащих сплавов и заканчивая фторсодержащими материалами для использования в условиях Арктики. Все эти задачи требуют использования современного экспериментального термоаналитического оборудования.
Среди работ, в которых я участвую с коллегами по моей лаборатории и лаборатории стеклопластиков (например, Д.А. Мельниковым, Л.А. Дементьевой, Е.А. Котовой и др.), исследования в области оптимизации режимов отверждения термореактивных матриц с учетом масштабного фактора. Эта работа возникла, потому что было необходимо уточнить физико-механические характеристики термореактивных связующих. Для этого нужно получить достаточно массивную отливку из отвержденного связующего, толщиной от 10 до 25 мм и длиной до 110 мм. Выделяемое при отверждении существенное количество тепла, при низких значениях теплопроводности и теплоемкости полимерной матрицы и некорректном выборе режима, может вызвать саморазогрев изделий с их термическим разложением и полной потерей эксплуатационных свойств. Задача усложнена еще и тем, что в отличие от пластиков, армированных непрерывными волокнами, где содержание связующего обычно варьируется в интервале 30–40 масс.%, удельное тепловыделение чистого связующего в 2–3 раза выше, причем эффективная теплопроводность для углепрепрега в несколько раз больше, даже в направлении, перпендикулярном армирующему слою.
Вообще, термореактивные полимерные связующие могут являться матрицей для полимерных композиционных материалов (ПКМ), роль которых в современной авиакосмической промышленности неоспорима. Так, все современные флагманы авиастроения, будь то Boeing 787 Dreamliner или AIRBUS 350 WXB, имеют на своем борту свыше 50% ПКМ, а в нашем российском ближне-среднемагистральном самолете МС-21 ПКМ свыше 30%. К слову сказать, один из вариантов «сердца» МС-21, турбовентиляторный двигатель ПД-14, надежно защищен мотогондолой из углепластика на основе связующего ВСЭ-1212, разработанного в ВИАМ. Причем входной и выходной контроль этого связующего термоаналитическими методами входит в мои «рутинные» обязанности. И если термореактивные связующие отверждаются под действием тепловой энергии, то фоточувствительные материалы, полимеризующиеся, например, под действием ультрафиолетового излучения, могут быть использованы и для лазерной стереолитографии, то есть разновидности аддитивных технологий, развитие которых в России происходит в настоящее время при неоспоримом лидерстве ВИАМ.
Достаточно времени, в частности и как научный руководитель, я посвящаю фундаментальным исследованиям по разработке сверхвысокотемпературных керамоматричных композиционных материалов в рамках поддержанного РФФИ проекта «Исследование влияния условий формирования интерфазного покрытия и матричного материала на структуру и свойства сверхвысокотемпературного конструкционного керамоматричного композита класса C/(Zr-Si-C)». Подчеркну: важность материалов, способных сохранять свои эксплуатационные свойства при сверхвысоких температурах, сложно переоценить. Например, температура пламени при сгорании жидкого топлива на основе гептила (1,1-диметилгидразина, НДМГ) и димера двуокиси азота (АТ), на котором летают наши «Протоны», при определенных соотношениях НДМГ и АТ может достигать 3100°С, а при сгорании жидкого кислорода и этилового спирта температура может подниматься свыше 3600°С. Вообще актуальность отечественных разработок материалов и технологий нового поколения в современном мире неоспорима, что, в частности, подчеркивает Генеральный директор ВИАМ, академик РАН Евгений Николаевич Каблов в своей статье «Не попасть в технологическое рабство».
Специалист ВИАМ – это порядочность, «армированная» упрямством, и здоровый скептицизм
В ВИАМ много как молодых талантливых ребят, так и умудренных опытом «аксакалов» науки. Поэтому достаточно легко можно организоваться в научный коллектив для решения не всех, конечно, но многих научных задач, причем как в рамках выполнения госзаказов или исследований по грантам, так и для решения текущих задач научно-исследовательской деятельности института.
При этом поражает, как только хватает времени, особенно у руководства института, принимать участие в иных, далеких от науки проектах. Проезжая иногда на велосипеде по Парку Победы в Москве, я останавливаюсь около памятника «Героям и Воинам, павшим в годы Первой мировой войны», на установку которого институт выделил миллион рублей. ВИАМ стоит в почетном списке «Особая благодарность» на веб-ресурсе Российского военно-исторического общества. С моей точки зрения это очень показательная инициатива Института и его руководства, ведь Первая мировая война оказала колоссальное влияние на нашу страну и стала предтечей двух революций и, наверное, одного из самого страшного, что можно пожелать Русской земле – Гражданской войны.
Любое обострение гражданского противостояния затрудняет научную коммуникацию. Из-за непростых международных отношений сегодня частично «заморожено» мое научное хобби. Еще с первого курса университета я сотрудничаю с Азовской научно-исследовательской станцией (АНИС), в область научных интересов которой входит, в частности, изучение акваторий северного побережья Азовского моря. Долгие годы в АНИС частыми и желанными гостями были специалисты из МГУ и других вузов: геологи, биологи, географы и др. Я же более подробно занимался радиоэкологией под руководством Заслуженного профессора МГУ Игоря Николаевича Бекмана. На северном побережье Азовского моря нередко встречаются следы интересного природного феномена – россыпей монацитовых или, как их еще называют, «черных» песков. Так, если допустимый радиационный фон ионизирующего излучения составляет 25 мкР/час, то в скоплениях «черных» песков в некоторые годы уровень радиации может доходить до 900–1000 мкР/час. Мы измеряем радиационный фон побережья, картируем накопления «черных» песков и пытаемся, в частности с ответственным исполнителем АНИС сотрудником кафедры радиохимии МГУ Георгием Борисовичем Рязанцевым, информировать население, например через веб-ресурс secology.ru, или участвуя в различных мероприятиях, например на Фестивале Науки в МГУ.
Г.Б. Рязанцев – автор достаточно оригинальной идеи трехмерной визуализации Периодического закона химических элементов. Я попробовал изобразить его сам. Предлагаемая трехмерная визуализация логично выстраивается из последовательного и непрерывного ряда химических элементов, причем «лепестки» на этом «цветке Менделеева» представляют собой отдельно s-элементы, отдельно p-элементы и т.д. Когда мы знакомим посетителей стенда с «цветком», многие восклицают: «Эх, а что же нам в школе так не показывали...». Впрочем, ни одна теория не остается без оппонентов. Так, профессор МГУ, д.х.н. Бабаев Евгений Вениаминович утверждает, что Периодический закон многомерен, а «цветок» – всего лишь его проекция на орбитальное квантовое число, но «симпатичная».
В свободное от работы время я люблю покататься на лыжах, коньках, промчаться на велосипеде, недавно поднимался на Западную вершину Эльбруса. Люблю посидеть с хорошей книгой. Что бы я ни делал, я, конечно, ассоциирую себя с семьей ВИАМ, замечая много общих черт в людях, которые здесь работают. Говоря о коллегах, хотелось бы процитировать ведущего сотрудника ЦАГИ, лауреата Государственной премии СССР, д.т.н. Якова Моисеевича Пархомовского. В статье «Кому быть ученым?» («Наука и Жизнь», № 7, 1989) он рассуждает о качествах, необходимых научному работнику. В первую очередь называет «порядочность, упрямство и здоровый скептицизм». Под порядочностью подразумеваются такие «старомодные» теперь понятия как честность, мужественность, совестливость, справедливость. Плюс «ослиное упрямство» в достижении научных целей, а также здоровый скептицизм. Учитывая современную экспериментальную базу и уникальный научный задел института, все это позволяет надеяться на совершенно новый виток развития авиакосмической отрасли при непосредственном участии ВИАМ.
Основные публикации М.А. Хаскова:
- И.Н. Бекман, М.А. Хасков, В.И. Пасека, Л.Е. Панаркина, Г.Б. Рязанцев. Вариации радиационного поля в северной части Азовского моря //Вестник Московского университета. Серия 2: Химия, 2003, т. 44 №2, с.140–148.
- Н.Е. Сорокина, М.А. Хасков, В.В. Авдев, И.В. Никольская. Взаимодействие графита с серной кислотой в присутствии KMnO4 //Журнал общей химии, 2005, т.75, №4, с.184–191.
- М.А. Хасков, И.В. Архангельский, В.В. Авдеев. Исследование температурной зависимости изобарной теплоемкости интеркалированных соединений графита с литием // Российский химический журнал, 2006 , №1, .110–113.
- В.З. Мордкович, А.Р. Караева, М.А. Хасков, Э.Б. Митберг. Способ получения длинных углеродных нанотрубок и устройство для осуществления этого способа. Патент на изобретение, № 2011147504, 29.11.2011.
- A.R. Karaeva, M.A. Khaskov, E.B. Mitberg, B.A. Kulnitskiy, I.A. Perezhogin, L.A. Ivanov, A.N. Kirichenko, V.Z. Mordkovich. Longer carbon nanotubes by controlled catalytic growth in the presence of water vapor //Fullerenes Nanotubes and Carbon Nanostructures, 2012, v.20, p.411–418.
- М.А. Хасков, Т.А. Гребенева, А.Н. Бабин. Влияние добавок углеродных нанотрубок на кинетику отверждения эпоксидных смол до и после застекловывания //Композиты и наноструктуры, 2014, №1, с.49–64.
- М.А. Хасков. Сравнительное определение температур стеклования полимерных композиционных материалов методами ДСК, ТМА и ДМА //Вопросы материаловедения, 2014, т.79, №3, с.138–144.
- А.М. Шестаков, В.Т. Минаков, Н.И. Швец, С.А. Пономаренко, М.А. Хасков, Е.А. Механик. Керамообразующие полимерные прекурсоры на основе поликарбосилана и диаллилбисфенола А //Журнал прикладной химии, 2014, т.87, №11, с.1626–1635.
- М.А. Хасков. Сравнительный анализ влияния природы наполнителя на самопроизвольную полимеризацию связующего в препрегах //Химические волокна, 2015, №1, с.25–33.
- М.А. Хасков. О специфике определения температуры стеклования влагонасыщенных полимерных композиционных материалов методом динамического механического анализа //Заводская лаборатория. Диагностика материалов, 2016, т.82, №1, с.25–31.
- М.А. Хасков. Расширение диаграммы «Температура-Время-Превращение» с учетом теплофизических свойств компонентов для оптимизации режимов отверждения полимерных композиционных материалов //Журнал прикладной химии, 2016, т.89, №4, с.510–518.
- М.А. Хасков. Сорбция воды нанокомпозитами на основе эпоксидной смолы и углеродных нанотрубок выше и ниже температуры стеклования полимерной матрицы // Труды ВИАМ, 2016, т.42, ст.6, 7 С.
- G.B. Ryazantsev, G.K. Lavrechenko, M.A. Khaskov, I.N. Beckman. Chemical properties of the neutron matter and its place in the periodic system of elements. Proceeding of XXIV International Seminar on the Interaction of Neutrons with Nuclei, Russia, Dubna, Joint Institute for Nuclear Research, 2016, May 24-27, 10 С.
- М.А. Хасков, К.Р. Ахмадиева, А.Н. Кудрявцева, Т.А. Гребенева. Влияние фуллерена С60 на кинетику отверждения термореактивных связующих на основе эпоксидных смол. Композиты и наноструктуры, 2016, т.8, №2, с.120–132.
- М.А. Хасков. Использование методов термического анализа для построения диаграмм изотермических превращений термореактивных связующих. Высокомолекулярные соединения. Серия Б, 2017, т.59, №1, с.37–48.
- Хасков М.А., Шестаков А.М., Сорокин О.Ю., Гуляев А.И., Давыдова Е.А., Сульянова Е.А., Синяков С.Д. Термоаналитические исследования формирования интерфазного покрытия на основе систем поликарбосилан-олигосилазан-Роливсан //Тезисы докладов III Всероссийской научно-технической конференции «Материалы и технологии нового поколения для перспективных изделий авиационной и космической техники», Россия, Москва, ВИАМ, 2017, 17 июля, 14 С.
- М.А. Хасков, Д.А. Мельников, Е.В. Котова. Подбор температурно-временных режимов отверждения эпоксидных связующих с учетом масштабного фактора //Клеи. Герметики. Технологии., 2017, т.10.